Ирина Тихонова(Арапова)
Еслиб знал ты........(С.)
Двенадцать. Ну Золушка, к старту!
Лицо накрасить.
Иголками в два ряда обрамить глазницы.
Бессмысленно в сотый раз загружая аську,
Осмыслить - его там нет.
Никогда не снится.
Напиться текилой-джазз или просто пивом.
Рукой- по стене. И былое- осколком- в мозге.
Я девочка очень маленькая и красивая...
Он мальчик слишком не мой, и достаточно взрослый..
Кусать свои губы ночью, когда мой ближний,
Ни разу не бывший близким, уснет внезапно.
И рявкнуть на зеркало "Видишь, дура?". "Ну вижу".
И знать стопроцентно, каким окажется завтра..
Проснуться в руках другого. Уйти без кофе.
Ломая каблук в асфальте, сорваться- "Сссука!"
Глаза под очки. Телефоны и аську- в оффе.
Бежать от себя. Не кричать. Не реветь.
Ни звука.Добраться домой. Успокоиться.
ВИски залпом.И пальцем на пульт- тишина испугает душу.
Курить и молчать. О Господи, если знал бы...
Как я тут ломаюсь, привычный свой мир разрушив...

Находясь в шестизначных числах,
отвечающих за дорогу,
от тебя, - я не вижу смысла
верить этому эпилогу.
Это вовсе уже неважно,
что безумные километры
рвутся разумом, как бумажка,
унесенная в ветви ветром.
Между нами не те дороги,
по которым идут друг к другу:
и у нас устают не ноги
а сердца – от различий стука. . .

Я входила в вертеп…
Н.Возович
Я входила в вертеп
со словами молитвы священной,
Где отведено было
сыграть мне вульгарную роль:
Прихорашивать глупость
публично
строкой сокровенной,
Прославлять дураков,
изменяя диез на бемоль.
В темном ящике душно.
До случая свалены в кучу
Руки -ноги, тела
и осколки разбитых сердец,
И остатки ума
теплой пылью
сплеталися в лучик,
И застенчивый клерк
примерял королевский венец.
Дергал ниточку Некто,
и все обретало подобье
Человеческой жизни
с потугой на счастье и смысл.
Замирала толпа.
Хохотало хмельное отродье.
Венценосный дурак
изрекал сумасбродную мысль.
Я входила в вертеп
со словами молитвы смиренной.
Гениально фальшиво
играла вульгарную роль
И просила прощенья
у Господа
и у Вселенной
За пятак,
что швырял мне
прославленный мною король.

Незнакомец случайныйТы зовешь меня Катя, Света, Наташа,
Хоть и имя мое на самом деле Лена.
Да и я не страдаю от этого даже.
И не важно совсем, кто придет мне на смену.
Я зову тебя Коля, Дима, Сережа,
Хоть и все называют тебя Станиславом.
Да и ты не в напряге от этого тоже.
Правда, выглядишь ты как реальная Клава.
Я бы стала звездой, только ты уже в небе,
И все звезды считаешь, как деньги в кармане.
Я бы стала луной или облаком maybe.
Мне от этого хуже уже вряд ли станет.
Для тебя я не стану из сказки принцессой,
Да и ты для меня не король однозначно.
Я в тебе не нашла для себя интереса,
Да и ты приземлился довольно удачно.
От меня ты не слышал конкретно ни слова,
Да и я себя этим занять не пытаюсь.
Может быть, я взорваться еще не готова,
Да и дурью подобной давно я не маюсь.
Ты бы стал фантазером довольно успешным,
Но в фантазиях Я изменяю законы.
И в словах тонны фарса, увы, неизбежны.
Да и в мыслях нетронутых фраз миллионы.
И безмолвно ты взглядом пронзишь на прощанье.
Я не знаю тебя. Да и ты меня тоже...
Иногда даже вдруг незнакомец случайный
Образ жизни своей через взгляд выдать может.

Ах, если бы... Но все сложнее.
Попытки ревности - смешны.
Мы просто чувствуем нежнее,
Чем те, с кем мы обручены.
И совпаденье каждой фразы,
И невозможное "вдвоем"...
Когда отказывает разум,
Выходит совесть. Чтоб ее...

Я не найду поближе.
И не уйду подальше.
Пламя мне руки лижет,
душу в горнило тащит.
Пена выходит, пена.
Видишь - бурлит порода?
Станет ли мне ареной
зеркало небосвода,
станет ли мне постелью
ада стальное днище -
тот, кто мне жестко стелит,
кто во мне зверя ищет
этого не увидит,
криком наполнив осень.
Цезарь, ведь скоро иды.
Жизней в запасе - восемь.

Уж лучше грешным быть, чем грешным слыть.
Напраслина страшнее обличенья.
И гибнет радость, коль ее судить
Должно не наше, а чужое мненье.
Как может взгляд чужих порочных глаз
Щадить во мне игру горячей крови?
Пусть грешен я, но не грешнее Вас,
Мои шпионы, мастера злословья.
Я - это Я, а Вы грехи мои
По своему равняете примеру.
Но, может быть, я прям, а у судьи
Неправого в руках кривая мера,
И видит он в любом из ближних ложь,
Поскольку ближний на него похож!
незабвенный Уильям Шекспир

Ты мне шепчешь:
- Мне не семнадцать, не двадцать пять, ну когда ещё мне, скажи, начинать с нуля?
Я молчу в ответ, и земля себе, как земля - не качается. Да и время не рвётся вспять.
Что мне голос твой, застуженный, с хрипотцой? Ты бы, знаешь, был шикарным таким отцом. Не сбылось и время хохочет тебе в лицо:
- И не сбудется...
Много пьёшь, много куришь, многих сводя с ума - всё привычно, какпульс, бесполезно, как кофеин. Никаким торнадо не выбить из колеи,никаким цунами...
А я по себе сама, в равновесии между "могла бы" и "не хочу" и не надомне от тебя подростковых чувств, но меня заносит, затягиваюсь, шепчу:
- Поцелуй меня...
Безнадежно коснёшься моих пересохших губ, бесшабашный мальчишка,горячая голова. Я сморозила глупость, мог бы не целовать и не ждать:вот я банально тебе солгу, что влюбилась бы по уши, если бы не другой,что сгорала бы, таяла на языке нугой...
Всё, что есть - два окурка, погашенные ногой.
- Ты не нужен мне...

Хранителей себе не выбирают.
Они приходят сами, в тот момент,
когда идешь у пропасти по краю,
рискуя каждый раз упасть совсем.
Он, может быть, пойдет с тобою рядом,
а может, чуть поодаль, в двух шагах.
И может быть с тобою поболтает,
а может молча, что аж звон в ушах.
Но ты его, пожалуйста, послушай
в тот миг, когда захочешь за предел.
Он просто лишь спасает твою душу -
не оставляй беднягу не у дел.
Он может быть и резким, даже жестким,
тебе, спасая, вывихнуть плечо,
и слов наговорить до боли хлестких,
да так, что от стыда вдруг горячо.
Но ты поверь - его это работа,
даже с тобою биться за тебя.
И пусть ему порой уйти охота,
он будет рядом, веря и храня.
Хранителей себе не выбирают.
Они нас выбирают. И когда
тот выбор сделан, у любого края
тебя удержит твердая рука...

Малыш, я же лучше собаки"
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *(с) Карлсон
* *
- Я по тебе скучаю... - шёпот Москвы всё тише.
Что твой берлинский ветер ночью тебе поёт?
Крепкий горячий кофе, томные капли с крыши,
А прикрываешь веки - чудится дикий мёд
Губ твоих, слишком близко, чтоб избежать цунами.
Нежность неизлечима, неистребима, не...
Нежность. Всего лишь волны. Нежно-о-ость... Такое пламя,
Что не оставит пепла - выжжет других во мне.
- Я по тебе скучаю... - мало ли преступлений,
Нам не одно простится, в завтра, или вчера.
...нежно пройдусь ладонью вверх от твоих коленей,
и повторю губами каждый изгиб бедра.

Старая кошка видит цветные сны:
На бельевой верёвке пёстрые майки,
Кафель на кухне небесной голубизны,
Бежевый плед и красный халат хозяйки.
Кошке немного тревожно и хорошо,
Хвост распушила, сопит и дёргает ушком.
…Вот и хозяин сонный в кухню вошёл.
Шорох пакета с кормом. Привет, старушка.
Кошка пытается мне рассказать, как парят
В синем пространстве жёлтые попугаи,
Что наш цветок - зелёный… про всё подряд.
Старая кошка верит, что я понимаю.

Мне ветер сказал:
"Будь ветром -
ЧтО тебе люди -
брось их -
Стань -
как и я -
ответом
Ни на один из вопросов
Я тоже пинаю мусор
Словесный -
вернувшись эхом
К людям -
к тому - кому все
Это не нужно -
смехом
Встречая мои порывы -
Он не знает -
чем стала
Любовь после смерти...
Порви ему
Парус и
брось на скалы".

Выводи мне мелодию на струне соль.
Согревай своей кистью живой шелк.
Карандаш задумчивый свой мусоль...
Тишина разгорается - щелк, щелк.
Что за хитрый огонь? - как лиса рыж.
Волокнистое время в клубки пряж.
И плывут в черепичном саду крыш
Дым натопленных зим и моя блажь.
Не успеешь еще доиграть лад,
Продышать первым словом листа лед,
А из жерла печного дохнет хлад,
Тот, что дымною грустью к лицу льнет...

Андрей - про кошку - спасибо...

Кот любит свободу, но чаще бывает пленным у искренних чувств, неподвластных уму людей, он просто живёт по законам своей Вселенной. И верует, ведает, чувствует и творит, и делает подпись размашистой на скрижалях, и солнце внутри у него горячо горит, и вечность вращается рядышком по спирали. Коту открывается дверь золотым ключом, он в ночь полнолуния ходит с пером по крыше, работает ангелом, светом, проводником, и что-то в причудливых впадинах неба пишет.

Кот ходит по крыше, ведомый своей луной, он чувствует шерстью такое касанье ночи, что кажется, будто бы шепчется за спиной очередное честнейшее из пророчеств. Кот важен, спокоен, он просто берёт перо и в небе неровными буквами что-то пишет, Кот верно настроен, антенной, своим нутром, и сделает вечным всё то, что сейчас услышит. И тихо смеётся сговорчивая луна, раз в месяц из светотеней облекаясь в тело, и падает в небо, а в нём не бывает дна. В ночной темноте так легко становиться белой. Кот пишет молитвы и знает, кого спасёт, Кота не волнуют все те, кто заткнули уши, он что-то священное, тайное в мир несёт, как жемчуг с морской глубины достают на сушу. Так множат круги, отразившиеся в воде.

КОТ БАСЁ.

Чудесный кот.

(H)

Вот белая кошка и чёрный кот, они по дороге идут вперед,
и Ты между ними разметкой лег, чтоб не сплелись пути.
У них, у кошачьих, хвосты трубой,
они довольны вполне собой,
идут, мурлыкая над Тобой,
Ты их, дураков, прости.
Им вместе еще и полвека нет,
им кто-то придумал такой завет,
чтоб черный на белом остался след
и рядом – наоборот,
они не знают, что это Ты,
смешные, шелковые коты,
по девять жизней им на хвосты и сала на бутерброд.
Они несут на усах весну, они другим не дают уснуть,
они запомнили наизусть свой каждый неверный шаг,
у них глаза из живых лучей, вот кошка ничья, да и кот ничей…
Храни их, Боже, от лихачей, охотников и собак

Кот Басё....

Полюбила меня не школьница,
Не студенточка с курса пятого,
Полюбила меня бессонница –
Ненавистная тварь проклятая.
Восемь дней кружит, измывается
Над башкою моей болезною,
Все в невесты ко мне набивается,
Только я этой блядью брезгую.
Я терпенье порву на полосы –
И бодун когда-то кончается,
На колени ее, за волосы,
Пусть сама теперь, сука, кается.
И свободным уйду на волюшку,
Бросив эти жестокие игрища,
На послед черкнув алой кровушкой:
«Алкоголь, прощай, не ищи меня»

Такие не плачут. Такие не просят.
Таких ненавидят. Таких превозносят.
Такие боль прячут глубже под кожу,
Ее не увидишь, им имя дороже.

Такие уходят всегда по- английски.
Таких не удержишь, когда они близко.
Такие свободны. Они одиноки.
Такие несчастны. Их раны глубоки.

Но ты не увидишь, их сердце закрыто.
Никто не забыт и ничто не забыто.
Леча свои раны стаканами виски,
Они забывают обиды и близких.

Их крылья поломаны. Жизнь опустела.
Осколки мечты впиваются в тело.
Поглубже педаль и ветер по венам.
Они не вернутся. Им нету замены..

МИХАИЛ...(Y)

Твой образ соткан из цветов
Из нежных и красивых строчек
Никем не читаных стихов
Из запятых и многоточий
Из недописанных картин
И белых, бесподобных лилий
Ты даже там, где я один
В краю дорог и белых линий
Ты из рассветов и ночей
Из алых роз, порой с шипами
Ты из молчанья и речей
Из музыки, что со словами
Ты из загадок и ветров
Из частых взлетов и падений
Ты из моих волшебных снов
И из моих – стихотворений
Ты нежности самой дитя
Ты рождена, средь звезд и ливней
С тобою жизнь пройти – шутя
Дорогой сказочной и дивной
Твой путь, из капелек росы
Ты вся из смеха и печали
Ты эталон всей красоты
Ты грани две, одной медали
Ты счастье и земной покой
Ты та, за кем пошел бы вдали
Мечта… о женщине такой
Хотя бы знать… мечту как звали...(F)

Кто-то уходит раньше, кто-то уходит позже.
Пауза. Остановка. Выход. Вернуть нельзя.
И оставляет каждый то, что всего дороже.
Ленту воспоминаний. Избранное. Друзья.
Кто-то уйдёт под утро. Кто-то уйдёт под вечер.
Кто-то сотрёт все письма. Кто-то – все адреса.
И сообщит спокойно наш интернет-диспетчер,
Что удалён аккаунт. Чистая полоса.
Ни написать, ни крикнуть. Горло передавили
Фразы, что не сказали. Медленно гаснет свет.
В наших закрытых файлах те, кого мы любили.
Те, кто уже не слышит. Те, кого больше нет…

Один огонь теряется в другом,
* * * * * * * * * *Страдание страданьем уменьшится;
* * * * * * * * * *Коль голова твоя идет кругом,
* * * * * * * * * *Заставь ее обратно закружиться;
* * * * * * * * * *Одна печаль другою исцелится:
* * * * * * * * * *Пусть новый яд в глаза твои войдет -
* * * * * * * * * *И прежняя зараза пропадет.
* * * * * * * * * * * *Шекспир)))

Они всегда приходят на рассвете –
Когда уже ни сна, ни водки нет…
Стучатся в окна, как осенний ветер,
Спускают воду в запертом клозете,
И шаркают, царапая паркет…
Они шуршат в углах и под столом,
Бьют под колени (подло) в коридоре,
Всегда готовы к пьянке или ссоре,
Мангал соорудили на балконе,
И ночью что-то жарят там тайком…
Они – вот крест – не позже, чем вчера
Устроили с соседом в лифте драку…
Остригли коменданшину собаку
И на прохожих, нагоняя страха,
Водой в окно плескали до утра….
Стараются спереть чужой «бычок»
И лезут в рюмку наглым мокрым рылом…
То кормят кошку туалетным мылом,
То на меня из зеркала уныло
Глядят, стуча копытцем о висок…

На «Одноклассники» я влез тут по приколу…
Подумал по душевной простоте:
Сейчас найду и дворик наш и школу…
Да только всё не то и все не те.
Ну, это Дунька… Дунька была дура,
Деревня, в огороде бузина.
А фотки – йопт! – на фоне Сингапура!
Хуясебе, какая крутизна!
Туда же Манька: Бирмы-Таиланды…
Не лыком шиты! Не в своей стране!
«Я с Гуру – удалял мне членом гланды»
«Я на слоне» «А это – слон на мне»
Да хуле Таиланд мне, хуле Бирма!
Вот Вася – был порядочным срулем…
Автомобиль богатый, Офис. Фирма.
Начальственная ряха за рулем.
Кретин топографический, Федота.
Чего-то жрет. «Парижский ресторан»!
А синий фон на том же самом фото
Не что иное, как «Индийский океан»
«Я забывайт, а как это поруськи?
Мой рот соскучился от вас немного врет!»
На фоне небоскребов – фэйс Маруськи
И рот – все тот же. Лишь чуть больше рот.
«Да ты и в школе языком владела плохо!», -
Припомнил я… залупу почесал…
А вот Жиртрест наш. Чтоб не слыть за лоха
«На фоне Свинкса» - фотку подписал.
И что ни фотография, то фетиш,
Зажиточности знак, прекрасный вид…
Пророка в «Одноклассниках» не встретишь,
В родном отечестве не сыщешь пирамид…
На ламе тот, а этот – на верблюде
(И разбери, кто более урод)
Ведь это ж все больные, сука, люди!
И эти люди, в целом – твой народ…
И вдруг, средь этой ярмарки тщеславья
Одно лицо. Простецкий антураж.
Семья как будто. Баба. (С виду – Клава)
Детишек мал мала. Сарай. Гараж.
И видно – мужику на пальмы похуй –
На море Мертвое и этот пошлый век…
«Привет, Косой!» «Шалом алейкум, Леха!»…
Единственный нормальный человек.

Я ЕГО себе слепила
Из того, что в Net-е было –
Двух вполне пригодных фото
(Явно слямзил у кого-то
Иль поправил в Фотошопе –
Ну, тогда я в полной ж…пе),
Пары фраз о жизни в браке
(Жёны – суки… Бдят, собаки…),
И кургузых комплиментов…
«Я в он-лайне… Un momento*…
Mi tesoro**… *Meine Liebe***…»
(Вы бы выстоять смогли бы?!)
Вот и я (грешна, но каюсь…)
Третий день живу и маюсь –
Ох, напишет ли? Что скажет?
У компа мой вечер каждый…
Муж заброшен… Дети тоже…
Виртуалю с фото-рожей
(Ох, пардон – с лицом на фото…),
Засосало, как в болото,
Закрутило пуще вихря…
Я ЕГО назвала Витей
(ОН представился иначе,
Выбрав ник на сайте - «Мачо»…
То-то слямзенная рожа
На Бандероса похожа!),
Я ЕГО – душой! – согрела
(Хоть была б не прочь и телом…),
И писала: «Милый, суки –
То не жёны, а подруги…
Впрочем, дружба разнополых
Мне совсем не по приколу…»
Он со мной не соглашался:
«При жене на ЖИЗНЬ нет шансов…»
И писал почти со стоном:
«Тёща – хуже Пинкертона,
Ей карманы – прям как грядки:
Грабли рук и все в порядке,
Та же самая прополка,
Только, блин, иного толка…
Хорошо, хоть к интернету
У нее талантов нету…»
Я читала… Да уж! Мачо
Был такой плаксивый мальчик…
И за парой-тройкой фото
Явно прятал в Net-е что-то…
Дни летели… (Дети спали…)
Комплименты иссякали,
Иностранные словечки
Заменялись на сердечки,
Поцелуйчики (из Вити –
Никудышный соблазнитель)…
Пива треснувший в трактире,
Муж слонялся по квартире –
Мной давненько позабытый
Ради… Мачо, блин… Едри ты…
(Вот уж верно: жены – суки,
Но, как видится, - от скуки…)
Накормлю-ка… Оборгрею…
Удалю профайл скорее
(И плевать, что завтра Мачо
Не поймет, что это значит)…
Поцелую… Mi tesoro**… *
(Пусть ему давно за сорок,
Пусть небрит по воскресеньям
И дерзит порой соседям,
Он - родной, а не придуман…)
Надо ж быть такою дурой!.........

это не роскошь,
а просто счастье -
всех отпустить ненадолго с миром,
в кресле устроившись на террасе,
пить в одиночестве чай с жасмином…
быть покорённой и сбитой с толку
внешним и внутренним совпаденьем:
летней грозой,
что стучится в окна
мокрою веткой * хмельной сирени,
и безмятежным, *вечерним *солнцем,
чей ускользающий,
тёплый *вектор
прямо из глаз моих в небо льётся,
светом *души *согревая лето…
мысль лучезарна и *так спокойна.
плавятся стёкла *прозрачно в каплях.
вечер,
стекая на подоконник,
будет так долго о чём-то *плакать *-
тихо, *растроганно и печально…
кутаясь в *трепетный дым черёмух,
вновь *незнакомкой *из-под вуали
смотрит вселенная *в звёздный *омут.
к ночи
утихнут порывы ветра,
листьев коснутся последней дрожью,
чтобы, *срываясь пыльцою с веток,
вдруг *холодком пробежать по коже…
чай остывает,
и зябнут плечи…
по запотевшим туманным стёклам
пальчик напишет посланье в вечность –
вроде того, что *«душа промокла»…
а, начертив на окошке сердце,
я подышу на него чуть слышно *-
это единственный шанс согреться,
не дожидаясь подмоги свыше…

Разобрали меня. А собрали не правильно.
Потеряли запчасть , вместо сердца - отверстие ,
слили веру с надеждой , обидой заправили.
Я не знаю ,но очень похоже - диверсия.
---
Разобрали на "нет" очумелые рученьки ,
нагребли сувениров - по чувству на каждого :
тот - подвеской - любовь , эта - дружбу - на ключики ,
третий - взял прикарманил упрямство отважное.
---
Меня нет. Талисманом на шее болтается
мое сердце - горячее , нежное , верное.
Словно мелочь , душа по карманам шатается...
Только силой своей и стремленьем - безмерными -
---
Отыщу свою веру , надежду нащупаю ,
их с мечтой познакомлю , сдружу , сердце выкраду.
Рты закрою - сумею - всем тем , кто шушукают
и заставлю поверить - счастливая отроду.
---
Душу , что по копейкам ты смело разбрасывал,
соберу и согрею - цены ей не сложено.
Не узнаешь где мы , не надейся , не спрашивай.
Ты - то чувство ,которое напрочь отторжено.

она тысячу раз пишет слово привет и зачёркивает
/вот не думала, что приветы писать так сложно/
и нервно рисует угрюмых лохматых чёртиков,
на весёлых лобастых щенков чем-то похожих.
рисует корабль и парус из ткани в сеточку,
метели и грозы с градом в пустыне Намиб,
некрасивую в круглых очках знакомую девочку
с веснушками и причёской, напоминающей нимб.
облизав карандашик, рассеянно ткнув им в сахарницу
/не со зла, не намеренно, скорее всего, по ошибке/,
провела от уха до уха кривую черту по лицу -
где-то тут примерно должна уже быть улыбка
/непременно сладкая/, потом штрихами случайными,
вспоминая попутно о правилах этикета,
набросала на лист А4 профиль молчания -
никому не нужны непростые её приветы.

Кто ж напоил тебя, друга сердечного?
Просто убила бы сволочь поганую!
Лобик разбил у киоска аптечного?
Нет, не сейчас!!! Не сюда! Прямо в ванную!
Снова в помаде у мужа рубашечка -
Губы накрасят и ездят в автобусах!
С чьим телефоном-то здесь промокашечка?
Вот ведь проказник, не может без фокусов
И в кошелёчке всего три копеечки...
Что говоришь? Проследили и вызнали?!
Птичек послушать присел на скамеечке?
Там и зарплату твою скомуниздили.
Полно, не плачь, на, покушай яичко,
Вот тебе, котик, сто грамм опохмелочки.
Ой, не клади в винегрет своё личико,
Не дай божок не помять на тарелочке!
Спи, моё золотце прям ненаглядное,
Мне бы на птичек тех глянуть хоть глазиком,
Всем наваляла бы, чтоб неповадно им!
Что? Мне идти? И куда? А, за тазиком...

:-D :-D :-D :-D :-D :-D (Y)

Я нашел в Интернете любовь,
Виртуальную юную стерву,
Что попала мне в глаз, а не в бровь,
Правда был этот случай не первый.
Я по клавишам серым долбил
Лихорадочно несколько суток.
И любил ее, стерву, любил
Настоящей любовью, без шуток.
Я дарил ей игрушки, цветы,
Что похитил с соседнего сайта.
От ее неземной красоты
Я балдел до последнего байта.
А она издевалась змея,
Посылая мне новые фото,
От которых в мозгах у меня
Закипало неясное что-то.
Проведя три недели без сна
И ни в чем ей уже не переча,
Я ее уломал, и она
Согласилась на первую встречу.
Долго ждал. Жизнь прокручивал вспять.
Думал встретить ее комплиментом.
А она оказалась опять
Бородатым очкастым студентом.

Ног у совы две,
грудь у нее одна,
рук у совы нет,
а жопа почти не видна.
Есть у совы голова,
к ней прикреплен клюв,
ушей у совы два,
поэтому чуткий слух.
Сзади у сов хвост,
слева одно крыло,
справа еще одно.
У сов маленький рост.
Есть у совы спина,
часто бывает живот,
есть у совы слюна
(если залезть в рот).
Перья у сов есть,
шерсти у них нет.
Сова - это просто жесть,
а я охуенный поэт.

Десять лет уже Варвара ищет мужа для себя.
Этот низкий, тот высокий, третий любит сам себя.
Этот лысый, тот лохматый, тот ничё, но скуповат,
Этот пьёт, а тот с "приветом", этот "супер", но женат.
Этот толстый, тот костлявый, тот в очках, интеллигент,
Этот наглый, тот судимый, этот, вовсе, импотент.
Что Варваре бедной делать? Где найти ей мужика?
В телевизор посмотрела, там бегущая строка:
"Всем поможем, всех поженим, обещаем наперёд,
Тут же Вашу половинку наш компьютер подберёт".
И пошла туда Варвара, и заполнила листок,
Кто ей нужен, описала, чтоб компьютер ей помог.
Долго тужился компьютер и, в последствии, изрёк:
"Вам, сударыня, для счастья нужен с членом кошелёк"

За бутылку с похмелия – сяду я.
То ль нектару приму, то ли яду я?
Засадил. Прижилось. Да. Действительно –
Относительно всё. Относительно...

Крошился торт песочный под ножом,
дымился в чашке кофе итальянский
и пузырьками закипал боржом,
соперничая брызгами с шампанским.

И флиртовал огонь свечи шальной,
с дыханьем женщины целуясь откровенно.
Дурашка-гном смеялся за спиной
и на огонь поглядывал презренно.

Вино в бокале, кофе и свеча.
И женщина, причесанная гладко,
задув огонь, вдруг улыбнулась сладко,
бретельку платья уронив с плеча...