И ты идешь по городу, и за тобой летят бабочки.
Мама на даче, ключ на столе, завтрак можно не делать. Скоро каникулы, восемь лет, в августе будет девять. В августе девять, семь на часах, небо легко и плоско, солнце оставило в волосах выцветшие полоски. Сонный обрывок в ладонь зажать, и упустить сквозь пальцы. Витька с десятого этажа снова зовет купаться. Надо спешить со всех ног и глаз - вдруг убегут, оставят. Витька закончил четвертый класс - то есть почти что старый. Шорты с футболкой - простой наряд, яблоко взять на полдник. Витька научит меня нырять, он обещал, я помню. К речке дорога исхожена, выжжена и привычна. Пыльные ноги похожи на мамины рукавички. Нынче такая у нас жара - листья совсем как тряпки. Может быть, будем потом играть, я попрошу, чтоб в прятки. Витька - он добрый, один в один мальчик из Жюля Верна. Я попрошу, чтобы мне водить, мне разрешат, наверно. Вечер начнется, должно стемнеть. День до конца недели. Я поворачиваюсь к стене. Сто, девяносто девять.

Фаина...такой шрифт..не для меня....теряю восприятие ....

Автор этого стихотворения Изя Райдер.
Извините за прыгающие строчки...

как корова в деревне сдохла,
мор лютует, неурожай,
про гусей и про то, как плохо
на холодной печи лежать,
и про то, что саней он с лета
не готовил, что плох овёс,
и про то, что зимой скелета
в избу с кладбища чёрт занёс,
а потом у соседкой бабы
паренёк родился - Кощей,
да была бы ушица кабы,
то не надо ему и щей,
а вот если бы печь ходила
за дровами себе сама,
он, с его молодецкой силой,
крыше б дал наконец ума,
потому что течёт лет двадцать
(как батяню медведь задрал),
а давай с тобой целоваться -
я хоть беден да все ж удал...
--------------------------------
И когда отворили двери
Несмеяна плюясь, дрожа,
и в свободу ещё не веря,
подскочила и *- ну бежать!
Прочь с глазами безумной белки
поскакала, и говорят,
что раванула играть в горелки
с самым младшим из поварят.

Правдивая сказочка о Несмеяне
...А была она, между прочим,
самой лучшей среди принцесс.
Нынче ж - чахнет, тускнеют очи,
и почти никогда не ест.
Доктора умывают руки,
шарлатаны, набив карман,
заключают: мозги опухли,
и что горе мол - от ума,
и зачем нынче учат девок
географии и письму?!
...лишь Емеля сказал "За дело
я с другой стороны возьмусь.
Женихи, говоришь, в опале,
няньки стонут, ревут шуты,
и выносят пажей из спальни
с сердцем порванным и пустым,
что не радуют эту цацу
светлый день и букеты роз?
Я немного возьму - полцарства.
И закрою больной вопрос.
Вы заприте-ка нас"
...Емеля
не жалел ни души, ни сил -
в царcкой горнице три недели
всякой чушью её грузил:

А если заглянуть поглубже -
чего для счастья не хватет? -
окажется: три метра кружев
и горностая,
шубейки, платьица, авто,
бассейна, тонкой сигареты...
Но дело всё-таки не в том,
что денег нету,
а в том, что, видите ль, душа
загадочна, неукротима.
(И деньги, сволочи, шуршат
всё мимо).

Игорь Тальков
Крест чужой нам кажется легче.
Руки - тверже, и плечи - крепче.
Под своим же - не развернуться,
Не вздохнуть и не размахнуться.
Под своим - нет того полета,
Под своим - не хватает чего-то.
Под своим жить все время тесно,
Слишком горько. А чаще - пресно.
Куража нет. И нет азарта.
Выпадает слабая карта.
У чужих всегда все иначе -
Ярче, проще, и даже - богаче.
Вы признайтесь: хотя бы однажды
Подменить крест желал бы каждый.
Не Атланты ведь мы, и не Боги,
Тяжелы земные дороги...
Только небо - оно неделимо.
То, что ждет нас - неотвратимо.
Неизвестно где мягче и суше:
Бросить крест - как продать свою душу.
А чужое - оно и чужое:
Нелюбимое и неродное.
Силу Духа никто не измерит,
Крест несешь - значит Бог в тебя верит.

К эволюции звёзд
Подходили к ней люди, словами клеймили.
Она в ответ улыбалась благодарно, безропотно.
А кожа её бела-бела, словно больна лейкемией
Её кожа и сегодня уже последние проводы.
Не бойся Жанна, архангелы уже здесь, -
Видишь, слева стоят, в одеждах праздничных, красных.
А к началу обещал подойти сам Отец,
Или Сына послать, какая разница.
Так лучше, Жанна, чем всю жизнь просто женщиной притворяться.
Ты станешь солнцем, Жанна, разве плохо быть солнцем?
Каждый день вставать над холмами любимой Франции...
Твои ноги уже в тепле, а вот и Он подходит, смеётся

Это смеётся глазами девочка с короткой стрижкой,
Нарисованная тобой нежною акварелью.
В её мире солнце всегда, - большое, доброе, рыжее...
В неё тайно влюблён философ и царь – Марк Аврелий.
Он приходит к ней в короткой тоге простого смертного...
Он слушает её советы по управлению римской империей...
Он гладит её тонкую руку бережно и очень медленно...
У неё белокровье... и цвет кожи поэтому белый.
Она умирает... Она смеётся... Она художникам позирует,
Поочерёдно принимая форму Мадонны, Моны Лизы или Данаи...
Она уходит, лишь только её узнаёшь... понимая своё бессилие,
Пытаешься удержать её за руку... замечаешь, что рука ледяная.
Марк Аврелий плачет... он сегодня напьётся в бедном квартале,
Призовёт граждан к восстанию, устроит на улице драку... а после,
Ему будет шептать дешёвая девка, картавя:
«Никогда не бойся потерять ощущение лета... не бойся...»

Странствие по чужбине
В углу, охраняемые от посягательств мух паутиной,
Продолжают жить своей жизнью пейзажи, наброски.
Подойдёшь ближе - услышишь фразу (как будто бы по латыни):
«Никогда не бойся потерять ощущение лета, не бойся...»