2
Я взбираюсь по трапу, стараясь не видеть,
что ты там, за спиной. Я стою на корме.
Я боюсь осознать, что из этого выйдет,
хоть давно рассчитал расставанье в уме.
Кто сказал, что легко заменить человека
и секунды все вылечат лучше врачей?
Если так, то я – неизлечимый калека,
не имеющий в личном запасе людей.
Океан не похож на тебя – он холодный,
да и все-таки он заключен меж границ.
У тебя границ нет, и теперь ты свободна
от меня среди прочих родных тебе лиц.
Я своими руками отметил пределы,
за которыми кончится этот мираж.
Из того, чем я был, ты оставила тело,
остальное не нужно, да и ты не отдашь.
...
Это больше, чем вся бутафория истин,
это больше всего, что дано было нам...

Наши песни становятся тише и тише,
корабли исчезают, пространство дробя
парусами; и ты уже больше не слышишь
этой музыки, что родилась для тебя.
Хорошо, что конец без больших эпилогов
и что мы обошлись без рифмованных строк.
Впереди у тебя много разных итогов –
так что можно не думать про ЭТОТ итог.
В тишине поднимается якорь, железо
в голове моей звоном долбит изнутри.
Я стою, твоим взглядом любимым изрезан.
Ничего, все пройдет, ты и дальше смотри.
Впереди у меня бесконечность залива,
за спиной – этот дикий, грохочущий ад.
Мне кричат с берегов «посмотри, как красиво!»,
всеми пальцами тыча в несчастный закат.

Находясь в шестизначных числах,
отвечающих за дорогу,
от тебя, - я не вижу смысла
верить этому эпилогу.
Это вовсе уже неважно,
что безумные километры
рвутся разумом, как бумажка,
унесенная в ветви ветром.
Между нами не те дороги,
по которым идут друг к другу:
и у нас устают не ноги
а сердца – от различий стука. . .
Я сижу на полу, в ладони – То, что не было в нашей власти.
До свиданья:
забудь,
не помни,
кем-то новым свой мир заполни...

что за странная прихоть – ходить по воде,
даже если идущие следом безропотно тонут,
даже если за это потом полагается бонус
в виде входа в спасительно-теплый эдем…
…и линяют слова, исчезают подтексты и притчи
(это, как дважды два – обязательно все переврут)
и на каждого – свой, доморощенный Брут,
но уже по закону и в рамках приличий.
...........................................
что за глупое счастье – скользить по воде,
и желание выжить хотя бы в придуманном мире…

Не славы и не коровы, не неба и не земли.
Пошли мне, Господь, второго. И третьего нам пошли.
Не надо луженой глотки, к чертям колокольный звон.
Пошли нам бутылку водки. И что-нидь на запивон.
Не счастья и не отрады, не веры и не любви.
Четвёртого нам не надо. И третьего не зови.
Их - третьих - немало тоже. Аж полные небеса.
Пошли их подальше, Боже. Садись лучше третьим сам.

Слова, Слова,слова...
Обернуты в фольгу,
и поданы с на блюде..
С начинкой сладкой,
Присыпаны помадкой
Я ж...слово свежее хочу,
не есть ж мне украдкой.
Не надо блюд, не надо мне фольги,
свежайшим словом лучше *угости
( 23ч.55мин).размышление на сон

Житуха колченогая,
судьбина контрафактная,
наклонная пологая,
да епля бесконтактная.
Романтики семантики,
монады доминантности,
вам жизнь, как игры в фантики
с душком экстравагантности.
И чё я, сука, делаю?
Да, видно, так уж сужено -
похмелья лебедь белая
махнёт крылом простужено,
чтоб на изъёбства скорому,
чтоб на уродства ярому
налили водки хворому,налили водки хмарому.

Налейте водки хворому,
налейте водки хмарому.
Вам старый год по-новому,
мне новый год по-старому.
Глядит луна щекастая
в прорехи междотучия,
где ветер, праздно шастая,
мне уши воем мучает.
И всё мне килька – рыбицей,
а бляди – Мерелинами,
и Запиздрищенск – Ибицей,
и бормотухи – винами.

ну вот оно - разбитое корыто.
ты счастлива, надеюсь, ангел мой?
еще не окончательно убита
угрюмым бытом, черною зимой,
но где-то рядом. что тебе работа
постылая, пустынное жилье,
в котором твоего, помимо шмоток, -
компьютер да постельное белье?
и я тяну свою бессмысленную лямку,
пытаясь прыгнуть выше головы.
пока не заебусь как из-под танка
судьбы себя вытаскивать, увы.
неси-неси рассудок свой на плаху
безумия, - в клочки, в осколки, в дым.
живи как знаешь. нахуй-нахуй. на хуй!
ебя мозги доверчивым другим.

Кровь не холодна
и не горяча.
Ангел моего
правого плеча,
дьявол моего
левого плеча -
выкатите мне
счет за керосин:
примус починить -
пара ловких рук;
покажите мне
тысячи картин,
унесите вдаль,
в запредельный юг...
Маслом заливал
все, что только смог,
сверху - прикрывал
срезанной травой,
только до сих пор
Мишка Берлиоз
ходит и трясет
глупой головой,
и, среди морей
красного вина,
бритвой по вискам
срезанная вдоль,
ходит в небесах
полная луна
и несет мою
головную боль