думаю во всем виновато то, что любовь есть, а деть ее некуда"(С)
А и правда - куда с ней, с огромной этой,
если хлещет из горла, из пор сочится?
Вот и ищем людей - чтоб узнать ответы,
нам нужны вместилища, а не лица,
не тела, не... Что же оно такое -
не удержишь в душах, огонь, волна...
Ну куда с ней, с этой - всегда - любовью?
Удержать - не в силах. Отдать - вольна.

Я превзошла давно учителей
в уменьи боль выписывать до точки,
а ковыряться - только обесточив
и только в том, что в силах одолеть.
Я выучилась ждать пока само,
плодом созревшим, мне сорвётся в руки,
и о чужом (как, впрочем, и о друге)
судить не только сердцем, но - умом.
Я научилась людям и вещам
давать - по сути - верные названья,
и труп врага, плывущий на диване
по волнам вечности, мне Будда обещал.
Я знаю как чужое врачевать
своим кровавым или простодушным,
как сделать непокорного - послушным,
не путать игры, сердце и кровать,
соединять попарно или всхлёст,
печь пряники и бить, с оттягом, плетью;
мне (вот уже четвёртое столетье)
не жаль ни строк, ни времени, ни слёз.
Я научилась многому. Всему.
Учителей суровых превзойдя...
Но вот стою пред Вами как дитя
и что мне дальше делать - не пойму.

Время сменить оружие, сменять надоевшие сигареты
на что-то более огнестрельное, скажем, "беретту",
левитировать, стреляя в спины левиафанам - этакий
вид вендетты, такой же, как просто так беспорядочно
менять дорожные указатели - fucking mulholland dr.
fucking Дэвид Линч, fucking the lost highway.
Время изучать китайский путеводитель, забывая все
известные языки - обезьяний (язык) в вечернем меню,
обезьянья небезызъянность маленькой профурсетки.
Иероглиф "пока" не выходит пока, как показывает (м)учитель:
бумага рвётся (на волю), чёртова тушь слишком медленно высыхает.
Потому говори на выдохе: "это просто такая любовь, baby".
Моё внутреннее достоинство, внутривенное чувство льда
расколоть ножом, положить в блестящий серебряный шейкер,
энергично встряхнуть, выпить и выдуть маленький бронзовый шар.
p.s.: (*главное, не забыть про оливку, детка).

Ах, мон ами, мой растаманский бог - Боб Марли

Ты счастлив, друг?
– Не знаю, может быть,
-А счастье это неземное что-то?
-Быть может. Как мне счастье объяснить?
Кому оно – семья,кому – работа,
Кому–то,счастье–радости чуть-чуть,
Кому–любовь,огромная до неба,
Один в богатстве видит счастья суть,
Другой счастливый,но богатым не был.
Будь счастлив,друг.
Им надо дорожить,
И пусть судьба всем разное пророчит,
Настолько счастлив, каждый может быть,
Насколько сам он этого захочет

Через много лет на случайном рынке, выбирая детям хурму и груши, онувидел в нищенке над корзинкой ту, которой однажды он стал не нужен. Имобоим было слегка за сорок, только время въелось в нее печатью… Эпизодподслушанных разговоров, лучше б было просто не замечать их.
Он смотрел – и ужас больничных пыток, всех мучений, что разрывалисердце, в этом взгляде виделся так открыто, что она искала, куда быдеться, что она всей черной, пропащей сутью понимала, что ей за этобудет… *Сверху мудро и строго смотрели судьи. Мимо шли равнодушно имолча люди.
Они больше не встретились – даже взглядом, никогда друг другу и не приснились.
Берегите тех, кто сегодня рядом. Берегите.
И – оставайтесь с ними.

Он остался ночью в пустой квартире – умирать бессмысленно, понемногу,он был предан больше, чем бренным телом, он был предан всем, для чегодышалось, в лунном свете плавилась и блестела рукоять отравленногокинжала. Он не верил в Бога, не верил в черта, он хотел, не мучаясь,просто сдохнуть, но рентгеном заживо перечеркнут, перестал делить«хорошо» и «плохо». И весной – после трех беспощадных химий, воскресаячьим-то порывом воли, он вернулся к жизни – худой, как схимник,обескровлен – только не обездолен. Он отстроил мир – по следам,крупицам, по кирпичику – точно, до сотой дюйма, он сумел от смертиосвободиться – и остаться светлым, простым и юным, не просил у небадостойной мести – Бог и так ему предоставил фору, никогда с подругой,потом – невестой не случилось лишнего разговора. У него родилсякудрявый мальчик, через год – его отраженье – дочка. Потому что быть немогло иначе. Потому, что быть не могло – и точка.

Это просто история без героев, эпизод подслушанных разговоров. Онмечтал, что когда-то их будет трое, и она улыбалась – еще не скоро, онписал за двоих по ночам программы, потому что парню, конечно, проще, ипри встрече ее молодую маму называл серьезно «любимой тещей». Онработал, как проклятый, снял квартиру, разбирался в шубах, духах,бриллиантах, и она смеялась: «Уйди, противный!», но у жизни тысячивариантов. И когда наконец-то купили кольца, вдруг пришел анализ спометкой «онко-», и романтик с верой народовольца стал ненужным большебольным подонком. Крест вдовы – печальная перспектива, молодая жизнь,не судите строго…

Пламя прошедших войн
Hе опалит сердца
Мигу не скажешь "Стой!",
Времени нет конца.

Тысячи "только что"
Тысячью верениц
В "было" уводят сто
Тысяч прошедших лиц.

Чаянья прошлых лет,
Радость прошедших встреч -
Их уже с нами нет,
Их ни к чему беречь.

Фауст - такой наив...
Мы же - куда мудрей,
Hо на душе - нарыв
Горя прошедших дней.

Я возьму порошок cвоих снов
И высыплю в ложку дождя
И нагрею огнем твоих слов
До кипенья раствор доведя
Через вату случайных встреч
Я выберу целый куб
И буду потом беречь
Тайну обветренных губ
Нам будет с тобой хорошо,
В недели сольются дни
И ты принесешь мне еще
Раствор этой самой любви