[Абаимов]

Посматривал он и в сторону секции бокса, но, помня свои дворовые опыты, пойти в нее все же не решался. А когда в один прекрасный день все-таки встал в строй, то сразу разочаровался! Он хотел попробовать себя в настоящем бою, а вместо этого тренер заставлял бегать по лесу, прыгать через скакалку и выполнять всевозможные подготовительные упражнения. Но когда Богаев разрешил надеть перчатки и немного "постучать", Николай сразу почувствовал свою полнейшую беспомощность. Он просто не знал что ему делать с казавшимися ему огромными и неуклюжими перчатками! И только после того как он обменялся со своим таким же неумелым напарником несколькими оплеухами, Николай понял: прежде чем бить, надо уметь это делать. И надо отдать ему должное: учитья он начал. Время от времени внимательно наблюдавший за новчиком Богаев хвалил его. Правда, чаще за смелость и настойчивость, нежели за технику. Он поступил в техникум физической культуры при Парке культуры и отдыха имени Сталина и стал тренироваться у великого Градополова, а затем его увидел не менее великий Харлампиев. Придирчиво оглядев молодого человека, он тут же вынес свой приговор: "Тяжеловат!" Заметив как потускнело лицо стоявшего перед ним парня, Харлампиев неожиданно улыбнулся. "Зато, наверное, с головой?" "Да, - повеселел Николай, - есть!" "Ну тогда будем работать!" - снова улыбнулся Харлампиев. Человек большой культуры, Харлампиев следил не только за тем, чтобы его ученики правильно наносили удары, но и много читали, посещали театры и музеи. И не случайно он стал устраивать литературные вечера, на которых шло обсуждение прочитанного. Надо ли говорить как он старался на занятиях, уделяя каждому боксеру огромное внимание и гоняя своих учеников до седьмого пота. Но Николай терпел. Он уже прекрасно понимал, что никакие победы немыслимы без прекрасной физической подготовки, и трудился на совесть. Работал он и над техникой, тысячи раз повторяя одни и те же движения и добиваясь в них чистоты и легкости. Так шли дни, недели и месяцы, количество вложенного на тренировках труда постепенно переходило в качество, и Николай с нетерпением ждал того момента, когда ему будет позволено сразиться не собственной тенью, а с настоящим противником.