[Тэсси]

Но,может, прежде чем в эту связь вдуматься,необходимо остановиться на понятии греха, ибооно стало совсем чуждым современному человеку.Этот последний знает понятие преступления,которое связано прежде всего с нарушением тогоили иного закона. Понятие преступленияотносительно. Так, например, в одной стране можетбыть преступлением то, что не являетсяпреступлением в другой. Ибо если нет закона, тонет и преступления. Преступление не толькосоотносится с законом, но оно, в какой-то степени,рождено им. А закон, в свою очередь, порожденпрежде всего социальными потребностями. Ему нети не может быть дела до того, что происходит наглубинах человеческого сознания. Пока ненарушает человек мирной жизни общества и ненаносит очевидного вреда другим или жеустановленному порядку, преступления нет, какнет и закона. Ненависть, например, не может бытьсоставом преступления, пока она не привела ккакому-то действию: удару, убийству, ограблению. Сдругой стороны, закон же и не знает прощения, ибосамо назначение его в том, чтобы защищать иподдерживать порядок в человеческом обществе —порядок, основанный на действии закона.
Поэтомутак важно понять, что, когда мы говорим о грехе, мыговорим о чем-то глубоко отличном по самой своейсущности от социального понятия преступления. Еслио преступлении мы узнаем от закона, о грехе мыузнаем от совести. Если нет в нас, еслиослабевает в человеческом обществе понятиесовести или, лучше сказать, непосредственныйопыт совести, то, конечно, чуждым, непонятным иненужным делается религиозное понятие греха исвязанное с ним понятие прощения.