[Мужчина]

В те годы была у Вертинского еще одна муза, в человеческих качествах которой он не заблуждался даже в дни их романа. В посвященной ей песенке «О шести зеркалах» прямо называл ее «маленькой злой, ограниченной женщиной». И тут же признавался, что буквально умирает от мук ревности и тоски. Звали героиню и вдохновительницу нескольких ариеток Мария Юрьева, она была балерина и пользовалась у публики немалым успехом, выступая в том же, что и Вертинский, Петровском театре миниатюр. Через годы, в мемуарах Берлинский уже без стеснения свел счеты со своей полузабытой любовницей. Описал ее анекдотическое корыстолюбие. Не только ради флакона духов в скудеющей революционной Москве могла она завести интрижку с каким-нибудь спекулянтом, но даже совершенно ненужные и непонятные ей шарикоподшипники потребовать у поклонника ей купить: «Пусть лежат!»