[Heidi Clov]

Как странно. А казалось, лишь знакомы.
И у тебя своя семья, и у меня.
Совсем с другим идёшь под ручку ты до дома,
И не с тобой живу в своей квартире я.
Не говорили слов любви, не целовались
Не обнимались под вечернею луной.
Лишь только взглядами случайно обменялись,
И только раз поговорили мы с тобой.
Но, от чего тогда скучаю и ревную?
Ту нашу встречу нежно в памяти храня.
Ведь мне казалось, я давно люблю другую.
Но взгляд твой, словно бы преследует меня.
Нет новых встреч, нет ни звонков, ни переписки.
Лишь тихий голос где-то в памяти звучит.
Такой далёкий, но такой родной и близкий
Мне греет душу, словно пламя от свечи.
Не подойду, и не скажу тебе ни слова.
Чтоб не узнала тайну грешную мою
Считай как прежде. Просто мы с тобой знакомы.
Я ж, буду просто жить, тем, что тебя люблю…
Дмитрий Рубцов

[Heidi Clov]

Бог дал любовь, А кто её забрал?
Взамен оставив груз былых ошибок.
Спор превратился в длительный скандал,
Без понимания, без веры, без улыбок.
Нет счастья в пепле прошлого костра,
Не разгорится он, и угли все дотлели,
Жизнь без любви, бессмысленно пуста.
-О чём мечтали? Разве этого хотели?
Да, бог судья, и судьбы он творит,
От всей души двоим любовь давая.
Да, бог даёт любовь, но человек хранит.
И коль не может сохранить, то сам теряет…
Дмитрий Рубцов

[Heidi Clov]

Как горячи воспоминания
Об этом бурном танце страсти
Раскрепощённые желания,
У чувств пылающих во власти.
Движенья тел, под звон бокалов,
Глаза в глаза, тепло дыхания,
Ты словно птица улетала
Теряя от любви сознание.
Прикосновенья рук к запястьям,
Глаза горящие его,
И упоительное счастье...
А после... После- ничего...
Дмитрий Рубцов

[Heidi Clov]

Уметь любить не каждому дано!
Сие, удел не сирых и убогих.
А пить любви креплёное вино,
Достоин, кто душой светлее многих.
Любить природу, жизнь, людей любить,
И радоваться солнцу, небу, птицам...
Уметь любить, это и значит- жить!
Лишь для того и стоило родиться!
Дмитрий Рубцов

[Heidi Clov]

Ты сетуешь, взывая к богу,
Что мол, душа моя устала,
И запираешься в берлогу,
Чтобы покой она узнала.
А может это просто счастье,
Что не живёт душа в покое?
Ведь без движения и страсти,
Она не кажется живою...
И коль она на волю рвётся,
Не прерывай её полёт!
Пусть любит, плачет и смеётся,
Переживает, но живёт!
Дмитрий Рубцов

Вот это класная тема!а я ребята люблю петь и даже в одном мюзикле крутом пел но он не увенчался успехом из-за отсутствия финансов!Вот так ну а сейчас петь не получаеться!Чтобы куда нибудь пробиться без связей не реально!

[Heidi Clov]

Я тебя не люблю,ты же знаешь.
И обманом не тешу тебя.
Ты за это меня презираешь,
Ненавидишь,наверно,любя.
Ты-не та,хоть почти совершенна,
Хоть ты ангел живой,во плоти.
Но с тобою чудесной,блаженной
Не смогу разделить часть пути.
Я тебя не люблю не нарочно,
Просто так наша карта легла.
С виду,впрочем, все очень не сложно:
Я не смог полюбить,ты-смогла!
Я пытаюсь найти оправданья
И ищу недостатки в тебе...
А их нет, но я жду расставанья.
Ты не в сердце в моем, не в судьбе.
Я тебя не люблю,я свободен.
Я циничен и груб черезчур.
Я,наверно,к любви не пригоден,
И кружусь среди "кукол" и дур.
Я тебя не люблю, я сознался.
Но мечтаю о том, чтоб тебе
На земле наконец повстречался
Тот единственный в каждой судьбе!
Станислав Тяглов

И акварели мстили той, без облаченья,
Стараясь в грязь втоптать величье Наготы.
Чтобы уродство вызывало отвращенье,
Кисть злобно исказила женские черты.
На полотне – медуза, волны обнимая,
Со старческим лицом, уродливо смеясь,
В обличье безобразном, словно плоть живая,
Плыла в морском вертепе, весело резвясь.
Вот лег последний штрих на полотно картины,
И вдруг художника пронзил презренья жгучий взор.
Казалось – Красота Нагая из пучины
В уродище увидела его бессилье и позор.
Поспешно в волны он швырнул свое творенье,
Поняв, уродству не затмить величье Красоты.
И море приняло - его позор, ее презренье,
Ритмичным шумом волн дань отдавая,
* * * * * * *Совершенству Наготы!

Он плыл обратно, где мольберт и кисть оставил,
Глотая моря соль с обидой пополам.
Он лишним был в игре, которая – без правил,
Ведь отдавала женщина свою любовь волнам.
И мстил художник за отверженность, презренье,
Поспешно краски покрывали полотно.
И вспомнив скользких ног её прикосновенье,
Нарисовал медузы студенистое нутро.
Багровый солнца диск, как в колыбель ложился.
Из моря в сладостной истоме вышла без стыда
Нагая Красота. И вновь художник злился
За то, что, не взглянув, прошла изящна и горда.

Художник вынырнул и, поглощенный слежкой,
Внезапно оказался рядом у изящных ног.
Она как будто бы ждала его с усмешкой.
Раскинув наготу – греховности порок.
От близости такой пронзило плоть томленье,
Он слиться с ней хотел, пьянея без вина.
Рука взмахнула вверх, как ветра дуновенье,
Когда его накрыла разъяренная волна.
Он, словно шут, вдруг стал барахтаться пред нею,
Забыв про тот огонь, что страсть в душе зажег.
И тело, будто в нервных судрогах немея,
Коснулось ее скользких и холодных ног.
И словно щупальца медузы обожгли все тело.
Она ж смотрела на него, презренье затая.
Он отомстить хотел. В нем чувство мести зрело
За то, что женщина унизила его “мужское Я”.