[Татьяна]

За всё приходится платить,
за всё последует расплата...
Но только юность так богата,
что может мир озолотить:
отдать любовь за взгляд единый,
свободу - выменять на боль,
а право быть самим собой -
на право зваться половиной;
и щедро временем платя
за всё, что кажется мечтою
скупает то, что мало стоит...
о, юность, глупое дитя!
За всё приходится платить,
за всё последует расплата.
Дай бог мне быть такой богатой...
чтоб юность новую купить.

Дима, кто автор этого стихотворения?

Я чужих не печатаю...

Правда? Здорово (Y) (ch)

Ю а велком...)))

Их ...трое... женщин...
мудрость отвергая, в бездумии живу
... как ... во хмелю...
Одна - жена, любовница другая...
а третья...
а третью я люблю...
С одной живу, стремясь пробиться в люди,
детей больных таская по врачам,
зеваю, сплю... другой целую груди...
а третья...
третья снится по ночам...
Меня б казнить, меня бы высечь плетью,
мне б на парткоме прочитать мораль,
а я вот так, до слез влюбился в третью,
и рвусь к другой, и первую мне жаль...
Так и живу - беру, не отвергая,
земля, вода и свет нужны стеблю...
Одна - жена,
любовница другая...
а третья...
а третью я люблю............(Р.Рождественский)

Есть люди с особо чувствительной кожей –
их лучше не трогать. Они не похожи
на всех остальных. Они носят перчатки,
скрывая на коже следы-отпечатки
лилового цвета от чьих-нибудь пальцев,
бесцеремонных в иной ситуации.
Они опасаются солнца в зените.
Обычно, надев толстый вязаный свитер,
выходят из дома по лунной дорожке
пройтись; и не любят, когда понарошку,
когда просто так, не всерьез, не надолго.
Болезненно чувствуют взгляды-иголки
и крошево слов. Они прячут обиду
в глубины глубин, но по внешнему виду
спокойны они, как застывшая глина,
лишь губы поджаты и паузы длинны.
Они уязвимы, они интересны;
и будьте чутки и внимательны, если
вы их приручили: они не похожи
на всех остальных – они чувствуют кожей.

Да, пора заканчивать с лирикой

Дима, давай ещё ;-) (v)

Как тесен мир, и теснотой своей
Он давит, *ослепляет, оглушает
А кто-то наверху за нас всегда решает
Как надо жить, как надо умирать
Неужто я могу лишь собирать
Былинки, как какой-то муравей.

И выбраться из этой тесноты
У каждого рождается *желанье.
И вот в толпе неясные толкания
Таинственно возникнуть норовят
И оскорбления жуткие звучат
Усугубляя общие страданья.

Кому-то раздавили локтем нос,
Кому-то кто-то наступил на ногу
И кровь стекает на пол понемногу
Заметная лишь дьяволу и Богу
Которые сидят и пишут мелом ставки
На тех, кто может выжить в этой давке.