[Mona Lott]

- Лучший способ вывести женщину из состояния депрессии, - объясняет психиатр студентам, - это доказать ей, что она желанна и привлекательна. А для этого наука, увы, не придумала ничего нового, как просто переспать с ней...
- Подскажите, профессор, - интересуется один из студентов, - а как лучше её довести до депрессивного состояния?

[Татьяна]

прошу вас не звонить мне в голом виде

[Татьяна]

Зову огней скажешь ли "да"?
Круг все тесней, будь навсегда
Не меркнет звезда, сколько б ни ждать,
И время замрет _ будь навсегда....
Неведомый путь, не познана даль...
Ну да и пусть. Будь навсегда...
Ветру времен имя отдать _
Будь навсегда, будь навсегда!
(S) (S) (S) (S) (S) (v)

[Mona Lott]

Оборотень
Запястья у птиц тоньше страниц
Жаль, что хожу без сердца,
Я обнял бы твою тень,
Я обнял бы твою тень.
Ночь вывернулась наружу,
Я выблевал души и лица,
Я больше не оборотень,
Я больше не оборотень.
О, нечеловеческие танцы,
О, мы одинокие повстанцы -
На странной земле,
В песке и в золе,
Из глины и персти,
Такие немногие.
Двуногие
Без шерсти.
Я съел самого себя, я смотрел
На солнце, что мне не светит,
Я снова тебя хотел,
Я снова тебя хотел.
Я знал все слова, которые лгут,
Но тут не помогут ни те, ни эти -
Как много проблем у тел,
Как много проблем у тел.
Остаться живым - кино не для всех,
Не ешь меня, серый ветер,
Стучи в меня - это дверь,
Стучи в меня - это дверь.
Любовь - это путь, стрелка на грудь,
Но я тот, кого нет на свете,
Не человек, не зверь,
Не человек, не зверь.
О, нечеловеческие танцы,
О, мы одинокие повстанцы -
На странной земле,
В песке и в золе,
Из глины и персти,
Такие немногие.
Двуногие
Без шерсти.

[Mona Lott]

Ольга Арефьева

[Mona Lott]

Ты переехала в другую вселенную -
Хороший вид из окна.
Занавески веселенькие,
Окончания нервного тонко поет струна.
Других голосов подъездная лестница,
Тебе помогли донести чемодан.
И здесь никто не хочет повеситься,
И дворник, представь, не пьян.
Еще, здесь носят смешные тапочки
И розовые манто.
Наверно, из всех, кто знал тебя прежде,
И не узнал никто.
И жизнь, такой размеренной кажется,
Что хочется бросить курить.
Зачем я пешу: приезжай, пажалуста…
Мне не с кем пагаварить...

Переезжаю в другую галактику -
Сзади *бежит чемодан...
У нас в этом деле солидная практика,
Он даже не слишком пьян,
Слева слон летит в розовых тапочках
И странных смешных очках...
Синие уши повисли как тряпочки,
Окна на красных боках...
Голосом шепчет подъездная лестница:
"Дворник, представь, голубой!!!
Он из-за этого может повеситься,
Если не выпьет с тобой!!!"
Я отвечаю - "всё образуется
Если траву покурить!
Но сейчас я лечу на соседнюю улицу -
С Поэтом поговорить..."

[Mona Lott]

я ставлю метку с припиской "я ухожу, прости мне",
ты так привыкла меня отчаянно отпускать,
топтать песок и сжигая в пепел меня насильно,
упорно верить, что я не появлюсь опять,
что я приснился тебе, померещился, стал глюком,
и не лил в тебя свет, всего только давал лишь блик.
а ты брала меня в сердце, в душу, в стихи и в руки..
какого чёрта меня ты держишь за воротник?
зачем ты душишь у края неба? пойдём подальше,
чтоб без свидетелей. расквитаемся на земле.
а после - смилуйся, дай мне прыгнуть, ведь лучше - раньше,
и я умею по умолчанию падать вверх.
глотаю буквы, не успевая тебе озвучить,
внутри так холодно, значит, скоро - зима и снег.
ты не считаешь, что без меня тебе будет лучше,
но я решил, что без тебя будет лучше мне.

[Mona Lott]

зачем ты дышишь у края неба? там столько пыли,
там когти времени подрезают хвосты комет.
стоишь и чувствуешь - кто-то тянет тебя за крылья..
какого чёрта? тебя не звали на парапет.
мой воздух заперт железной крышкой в огромный бутыль,
и это весь от тебя доставшийся мне трофей,
колышит перья твои не ветер, а так, как будто
дрожат ладони. я ставлю точку в пустой графе.

[Mona Lott]

Может быть, ты подскажешь мне, как начать.
Чем зашивают порванный ветром парус,
кто в полномочии ставить на мне печать
берега, где даже нА день я не останусь.
Я никого не пытался втащить на борт,
я не смотрел на компас, набравшись ромом.
Если вдали горизонта виднелся порт,
я уплывал, чтоб ничто мне не стало домом.
Может быть, ты подскажешь мне, почему
якорь поднять и умчаться теперь так трудно.
Кто в океане построить сумел тюрьму
для никому ненужного в мире судна?
Ты улыбаешься, глядя в мои глаза.
Я на штурвале всем телом, но ты – повсюду.
Я ничего не сумею тебе сказать –
море не учит вести разговоры с чудом.