Я не могу быть самыйм счастливым в мире... с той, которой нет на самом деле...
Я не могу ответить любовью на любовь, той которой нет на самом деле...
Я не могу пить самое лучшее вино с той которой нет на самом деле...
Я не могу прикуривать сигарету, той, которой нет на самом деле...
Я не могу пожать протянутую руку дружбы... той которой нет на самом деле...
Я не могу даже уйти от той, которой нет на самом деле...
На самом деле... есть другая... у которой есть все это..

Ты призраком, стучишься в мою дверь...
И белые одежды примеряя...
Пытаешься *узнать количество потерь
Мой личный счет, за свой в потемках принимая...
Ты не стучи... Открыто там всегда...
Бесплатный вход... и выход без проблем...
Парадный... черный... даже с чердака...
Я не держу... увы давно уже...

[Mona Lott]

Только там, где алым метит
солнце спину горизонта,
где сирень кудрявит ситец
и поет прибой,
где пушистая пшеница
и, как лезвие, осока,
где парящей в небе птицей
голос твой.
Там мои обнимешь плечи,
ветром волосы встревожишь,
только там открыты двери
нам с тобой.
Только там, где горным соком
грудь земли ласкают реки,
где глаза глядят на север
с ледяной тоской,
где обшарпанное время
патефон иглою лечит,
где, как в парке, пляшут тени,
танец твой.
Там мои услышишь речи,
водопады слов уронишь,
только там открыты двери
нам с тобой.
Очнутся крылья за спиной,
когда войдешь в мой спящий дом
ты с первым солнечным лучом,
подаришь поцелуй.
Стрекозой по краю поля
я рисую снова
тонких нитей одиночества.
Как бы ни была далека
на губах улыбка бога -
ты всегда со мной.
Белым, белым кроет снегом
зелень глаз твоих.
Белым, белым станет корень
в волосах моих.

Мне с Вами есть о чем... поговорить
А еще больше есть... о чем послушать
И вслушаться и вспомнить не забыть
Что есть на свете родственные души
Я откровеньями заслушавшись... уйду...
Вы ими поделившись... не смутитесь...
И встретившись опять... я подойду...
Вы встретившись со мной... не убежите...
Нам с Вами есть о чем... поговорить
А еще больше есть... о чем послушать
И вслушаться и вспомнить не забыть
Что мы на свете родственные души

(ch) во(Y) (Y) (Y)

[Mona Lott]

Вот и настало время скитаний,
Время дневных и безгрешных свиданий,
Время спасения вечной души,
Время сказать: потерпи, не спеши.
Время для тихой неузнанной песни,
Время на время быть врозь, а не вместе,
Время скрываться от правды и фальши,
Время понять: что ближе, что дальше.
Время расставить всё чётко и метко
Время познаний — кто птица, кто клетка,
Время на время меняться местами,
Время молчать, пока нас не застали.
Вот и настало время разлуки,
Стрелы в колчан и разомкнуты руки —
Время бежать в одиночку от стужи,
Время понять, что ты больше не нужен.
Время настроя прицелов на точность,
Время проверки на гибкость и прочность,
Время просвета и время пути,
Время подняться и просто идти!
Время летать в самолетах из стали,
Время любить, когда нас перестали,
Время немых, бестелесных ночей,
Время сказать себе: снова ничей!
Время сказать: не держу, отпускаю!
Сердце в кулак, а ладонь разжимаю,
Сердце в кулак, а ладонь разжимаю,
Время сказать: «Не держу, отпускаю!»

(v)

Я дал разъехаться домашним,
Все близкие давно в разброде,
И одиночеством всегдашним
Полно всё в сердце и природе.
И вот я здесь с тобой в сторожке.
В лесу безлюдно и пустынно.
Как в песне, стежки и дорожки
Позаросли наполовину.
Теперь на нас одних с печалью
Глядят бревенчатые стены.
Мы брать преград не обещали,
Мы будем гибнуть откровенно.
Мы сядем в час и встанем в третьем,
Я с книгою, ты с вышиваньем,
И на рассвете не заметим,
Как целоваться перестанем.
Еще пышней и бесшабашней
Шумите, осыпайтесь, листья,
И чашу горечи вчерашней
Сегодняшней тоской превысьте.
Привязанность, влеченье, прелесть!
Рассеемся в сентябрьском шуме!
Заройся вся в осенний шелест!
Замри или ополоумей!
Ты так же сбрасываешь платье,
Как роща сбрасывает листья,
Когда ты падаешь в объятье
В халате с шелковою кистью.
Ты - благо гибельного шага,
Когда житье тошней недуга,
А корень красоты - отвага,
И это тянет нас друг к другу.

Вот и ночь... К ее порогу
Он пришел, едва дыша:
Утомился ли он медля?
Опоздал ли он спеша?..
Сел и шляпу снял, и, бледный,
К ней наверх в окно глядит;
И, прислушиваясь, тихо,
Точно бредит, говорит:
- Милый ангел! Будь покойна -
Я к тебе не постучусь...
Вижу свет твоей лампады
И безумствую - молюсь...
За тебя ли, за себя ли
Я молюсь, не знаю сам.
Ни глазам твоим не верю,
Ни лампаде, ни звездам.
Ведь они, все эти звезды,
Как и твой небесный взгляд,
И горят, и в душу смотрят -
И неправду говорят...
Ведь они, все эти звезды,
Никогда не скажут мне,
Кто сейчас твою лампаду
Погасил, мелькнув в окне.
Или это промелькнуло
Отражение луны?..
Или это - греза ночи,
Шорох знойной тишины?
Или это - у забора
Ветерок шуршит листвой?
Нет!.. Я слышу смех влюбленных
Над моей смешной слезой.
И, как тень, с ее порога
Поднялся он, чуть дыша...
Утомился ли он медля,
Опоздал ли он спеша?

Нет, нет, не должен я, не смею, не могу
Волнениям любви безумно предаваться;
Спокойствие мое я строго берегу
И сердцу не даю пылать и забываться;
Нет, полно мне любить; но почему ж порой
Не погружуся я в минутное мечтанье,
Когда нечаянно пройдет передо мной
Младое, чистое, небесное созданье,
Пройдет и скроется?.. Ужель не можно мне,
Любуясь девою в печальном сладострастье,
Глазами следовать за ней и в тишине
Благословлять ее на радость и на счастье,
И сердцем ей желать все блага жизни сей,
Веселый мир души, беспечные досуги,
Всё - даже счастие того, кто избран ей,
Кто милой деве даст название супруги.

[Mona Lott]

(Y) (H)